Путь от остановки трамвая до двери квартиры сегодня проходил по вымокшему, серому городу. наполенному светом желтых фар и шелестом умирающих листьев под ногами.
В ушах.к ак всегда, играло радио. Я без этого уже не могу. Это - как наркотик. Подобно воздуху в легких - ноты, отражающиееся от барабанных перепонок.
Темно. Местами - даже слишком. Иногда думаю, что надышался зарина, и из-за этого сузились зрачки. Но это, слава Б-гу не так. просто темно.
В ушах - "Маяк" Маяковского. Маяковский поет голосом Васильева. Разрывает меня на куски. Человечище.. Снова вижу его гигантские руки. Его расстегнутый пиджак. Горящщие глаза. Мощные скулы. Человек - гора, умирающий от любви. Рвущий свое и мое серде в клочья. Я тону в строках, еле различая асфальт под ногами. Я весь - в "Крученыховском аде".. С головой ушел под землю.. и так.. больно и - светло. Люблю, растовряясь.
Любовь Маяковского разбивается, гнется, ломается под Бутусовскими сапогами. "Мир цвета хаки". И вот - я уже шагаю под звуки марша, держа равнение на левое плечо. Держась за лацканы парадной формы. трубы выкрикивают звуки гимна, согнутая в локте рука - приставлена к виску. "Марш-Марш левой!" стараюсь попадать в такт. И - такое омерзение ко всему.. к этому безумному ритму, к руке, непонятно для кого согнутой, к форме.. мерзко. мерзко. Перед глазами - сплошной "хаки". Пятиэтажка, гараж, проносящееся мимо авто - все выкрашено в этот безумный окрас. Марширую, плюясь.
Бутусов уступает место Лагутенко. "дельфины" прямо передо мной - выпрыгивают из луж и разбиваются на мокром асвальте на тысячи серебрянных брызг. "Я не слабый, просто добрый"... И это так и есть. Женские голоса на заднем фоне - прекрасно дополняют серо-мокрый пейзаж.. Осколки маяковского словно-бы оживают и блестят под светом проплывающих мимо фонарей. Лагутенко улыбается в каждом окне, закрываясь занавесками и жалюзи. Странное движение во всем городе. И я - плыву по дороге домой. Дышу, погружаясь.
И вот - "Дельфины" МТ приносят меня в Мегаполисовский "Парамарибо". Веселье, смех незнакомых мне людей. Улыбки и стук высоких каблуков по "камням белым" площадей "города утренней зари". солнце. Песок. Нежность и ритмы "румбы пасадорес". Пальмы отбрасывают строгие тени на жаркие, раскаленные мостовые. Скамейки с гнутыми, коваными спинками. Жарко. надеваю солнцезащитные очки. надеваю белые штаныи легкие туфли. "Парамарибо - горд сказачной мечты моей". И ведь я знаю, что моря, как такового, в Парамарибо и нет, и что зарёй там тоже не особо то и насладишься, а белых камней на площадях - нет и в помине, но - город, выстраиваемый моим воображением - тот самый "парамарибо" - лучший город, в котором я когда-либо бывал.. И море.. и пальмы.. и песок под ногами. И я жмурюсь от яркого солнца. Иду, жмурясь.
Открытка с "Парамарибо" отправляется в пыльный фотоальбом, и из темноты доносятся "Би2" и Сурганова, считающие минуты на солнечных часах. "Нет средства от смерти, не похожей на ветер.." нет средства. Нет.. Грустно.. "Из-за меня, замерло на самом деле.." и я словно бы замираю. Останавливаю время. Ставлю мир на "Pause". приказываю земле на несколько мгновений перестать вертеться.. Останавливаю ветрянные мельницы, цепляясь за их лопасти.. И отчаянно смеюсь..
И вставляю ключ в замочную скважину. наушники выпадают из ушей. Я дома. Тишина. Все спят.
П.С.
Сейчас же в моих ушах - мир Земфиры. Точнее - Миры. Множество. Я исчез, главное - не заблудиться. И - я чувствую тепло, льющееся из колонок... "Спасибо".. да. пожалуй, это лучшее слово на земле.